Я помню: мы вдвоём сидели на скамейке. 
  Пред нами был покинутый источник 
     и тихая зелень. 
Я говорил о Боге, о созерцании и жизни... 
И, чтоб понятней было моему ребенку,  
     я легкие круги чертил на песке. 
И год минул. И нежная, как мать, печаль 
  меня на ту скамейку привела. 
     Вот покинутый источник, 
     та же тихая зелень, 
те же мысли о Боге, о жизни. 
Только нет безвинно-умерших, невоскресших слов, 
  и нет дождем смытых, 
     землей скрытых, 
моих ясных, легких кругов.