Далёкая юность. Песни (Daljokaja junost'. Pesni) = Distant Youth. Songs

    Musa, mihi causas memora!
         Publius Vergilius Maro

Я помню вечер. Шли мы розно.
Тебе я сердце поверял,
На жарком небе туча — грозно
На нас дышала; ветер спал.
И с первым блеском молньи яркой,
С ударом первым громовым
Ты мне в любви призналась жаркой,
А я… упал к ногам твоим…

Дым от костра струею сизой
струится в сумрак, в сумрак дня.
Дым бархат алый алой ризой,
лишь свет зари покрыл меня.

Всё, всё обман; цедым туманом ползёт
печаль угрюмых мест.
И ель крестом, крестом багряным кладёт
на даль воздумный крест...

Подруга, на вечернем пире
помедли здесь, побудь со мной.
Забудь, забудь о страшном мире,
вздохни небесной глубиной.

Смотри с печальною усладой,
как в свет зари вползает дым.
Я огражу тебя оградой -
кольцом из рук, кольцом стальным.

Я огражу тебя оградой-кольцом живым,
кольцом из рук,
И нам, как дым, струиться надо седым
туманом в алый круг.

Я тишиною очарован
Здесь — на дорожном полотне.
К тебе я мысленно прикован
В моей певучей тишине.

Там ворон каркает высоко,
И вдруг — в лазури потонул
Из бледноватого далека
Железный возникает гул.

Вчера твое я слышал слово,
С тобой расстался лишь вчера,
Но тишина мне шепчет снова:
Не так нам встретиться пора.

Вдали от суетных селений,
Среди зеленой тишины
Обресть утраченные сны
Иных, несбыточных волнений.

Ветер принёс издалёка
Песни весенней намёк,
Где-то светло и глубоко
Неба открылся клочок.

В этой бездонной лазури,
В сумерках близкой весны
Плакали зимние бури,
Реяли звездные сны.

Робко, темно и глубоко
Плакали струны мои.
Ветер принёс издалёка
Звучные песни твои.

За горами, лесами,
За дорогами пыльными,
За холмами могильными —
Под другими цветёшь небесами…

И когда забелеет гора,
Дол оденется зеленью вешнею,
Вспоминаю с печалью нездешнею
Всё былое моё, как вчера…

В снах печальных тебя узнаю
И сжимаю руками моими
Чародейную руку твою,
Повторяя далекое имя.

Медлительной чредой нисходит день осенний,
Медлительно крути́тся желтый лист,
И день прозрачно свеж, и воздух дивно чист —
Душа не избежит невидимого тленья.

Так, каждый день стареется она,
И каждый год, как желтый лист кружится,
Всё кажется, и помнится, и мнится,
Что осень прошлых лет была не так грустна.

 ... 

Твой южный голос томен. Стан
Напоминает стан газели,
А я пришёл к тебе из стран,
Где вечный снег и вой метели.

Мне странен вальса легкий звон
И душный облак над тобою.
Ты для меня — весенний сон,
Сквозящий пылью снеговою…

И я боюсь тебя назвать
По имени. Зачем мне имя?
Дай мне тревожно созерцать
Очами жадными моими

Твой южный блеск, забытый мной,
Напоминающий напрасно
День улетевший, день прекрасный,
Убитый ночью снеговой.

Когда-то долгие печали
Связали нас.
Тогда мы вместе день встречали
В лазурный час.
И вечер гас. Хладели руки,
Среди огней
Мы шли под меркнущие звуки
Печальных дней.
Теперь – за ту младую муку
Я жизнь отдам…
О, если б вновь живую руку
Прижать к губам!

Я вижу блеск, забытый мной,
Я различаю на мгновенье
За скрипками — иное пенье,
Тот голос низкий и грудной,

Каким ответила подруга
На первую любовь мою.
Его доныне узнаю
В те дни, когда бушует вьюга,

Когда былое без следа
Прошло, и лишь чужие страсти
Напоминают иногда,
Напоминают мне — о счастьи.

Та жизнь прошла
И сердце спит,
Утомлено.
И ночь опять пришла,
Бесстрашная - глядит
В моё окно.

И выпал снег,
И не прогнать 
Мне зимних чар...
И не вернуть тех нег,
И странно вспоминать,
Что был пожар.