Ночь, 4 романса на слова гр. А.Голенищева-Кутузова

Это звездное небо в сияньи ночном, 
Это синее море под лунным лучом, 
Этот дремлющий берег и мерный прибой 
Замирающих волн - как могуч их покой! 
Как победно он льется в усталую грудь, 
Как в его волшебстве хорошо отдохнуть, 
Позабыть истомившую сердце печаль, 
Унестись безвозвратно в безбрежную даль,
Где печаль над крылатой мечтой не властна,
Где лишь море, да небо, да ночь, да луна!

Dieser nächtliche Himmel von Sternen umsäumt
 [ ... ]

Я видел ночь. Она передо мной
Вся в черном шла, [прекрасная, живая]1,
Волшебница с поникшей головой,
Зарницами, как взглядами сверкая.

Прозрачен был её воздушный стан;
Но чуял я дыханья знойный трепет,
И в тишине, как ласковый обман
Незримых уст, призывный нёсся лепет.

Казалось мне, [желанная]2 зовёт
Меня с собой к любви и наслажденью.
И я всё шёл, всё шёл за ней вперёд,
Объятый весь огнём её и тенью!

Над гладью озера скользит свободно взор; 
Свободно по волнам ладьи моей теченье; 
В сияний зари горят вершины гор,
Над головой лазурь в душе успокоенье.

Как сладко дремлется, как дышется легко! 
Под весел ровный плеск, как ровно сердце бьется!... 
Ни дум ни призраков -- лишь где-то далеко 
Какой-то замер звон и песня чья-то льется. 

Умолкнули села, закат догорел,
Стоял я недвижно — стоял и глядел,
      Как ночи ложилися тени;
Ни речи, ни звука, ни вздоха кругом —
Все спало глубоким, таинственным сном
      В объятьях покоя и лени.

Все спало… лишь билося сердце в груди;
Лишь грезы, как вешней порой соловьи,
      Мне песню в тиши напевали;
Ту старую песню про чудную даль,
Про деву-красу, про любовь и печаль,
      Про сны, что навек миновали.

Не верил я песни поблекшим словам —
Любви, красоте, чудной дали и снам;
      Но слух мой ласкали те звуки,
Как ропот холодной, бездушной волны,
Лепечущей ложно среди тишины
      Речь полную страсти и муки.

Тем звукам внимал я, как будто они
Могли воротить мне минувшие дни —
      И в тьму погружалося око;
Но было все пусто и немо кругом,
И счастье былое в молчаньи ночном
      Звучало далеко, далеко!